Новости – Общество
Общество
«Для творчества нужно солнце и мир в семье»
Кожаный город из фирменных «домиков Ингерского королевства». Фото: vk.com/ingerstvo
Как русский финн живет в Тутаеве, растит детей, молится Богу и творит чудеса из кожи
23 февраля, 2016 20:51
5 мин
Мастер по изготовлению кожгалантереи Александр Железнов (Лаадикайнен) живет в маленьком провинциальном волжском городке, в левобережном Тутаеве. Последние двадцать лет он создает свои кожаные домики, кораблики, автомобильчики, сумки, обложки для паспорта, коврики для мыши и многое другое. Образцы его изделий хранятся у писателя Паоло Коэльо, рок-музыканта Криса Нормана, актрисы Алисы Фрейндлих и у других известных персон. А главное — вместе с женой Еленой Александр воспитывает шестерых дочерей и сына, причем пятеро из семерых детей родились уже здесь.
В мастерской у Александра, расположенной в старинном деревянном купеческом доме с каменным подклетом, живописно развешаны разноцветные полотнища кожи. Пока остальные члены семьи заняты своими делами, десятилетняя дочь Елизавета старательно помогает отцу.
– Я по национальности — ингерманландец, или просто чухонец, а по роду занятий — шкурник, если по-русски говорить, — объясняет Александр. — Поэтому охотно отзываюсь на прозвище «Ингер», меня так друзья зовут. А мои кожаные штуки — это все «мир Ингерства». И от своей родной Финляндии не отрекаюсь. Хотя мои предки строили Санкт-Петербург, и родители там жили часть своей жизни, на своей родовой земле, в России. Половина моих детей носят фамилию Железновы, а другая половина — Лаадикайнены. Сам вот тоже все собираюсь фамилию в паспорте поменять на родовую, но все никак времени свободного не случается, чтобы паспорт в полицию нашу отнести. Вот, кстати, Елизавета, ты у нас кто — Железнова или Лаадикайнен?
– Железнова, — тихо говорит Елизавета.
– Ее Лизой нельзя ни в коем случае звать, только Элей, — предупреждает отец. — Иначе откликаться не будет. А в Европу обратно я не хочу, если продолжить тему Родины. Очень хорошо знаю от своих друзей о том, как живут в Германии, во Франции, в Финляндии многодетные семьи. Причем мои друзья — не иммигранты из России, а самые настоящие местные жители. Там не то что плохо, нет… В Европе нужно гораздо строже относиться к себе, к планированию своей жизни, нужно быть очень упорядоченным. Да и ювенальная юстиция — не страшные сказки на ночь, а суровая реальность. Если для нашей семьи здесь школу проспать девочкам — не криминал, то где–нибудь в Скандинавии нас бы точно за это прищучили. В Европе я никогда не был бы столь свободным, как здесь, не смог бы положиться на волю Божию и жить сегодняшним днем. И семерых детей — наших Таисию, Елисея, Меланию, Зою, Агнию, Елизавету и Нину в Европе мы с Леной никогда бы не родили, это точно.
В Европе я никогда не был бы столь свободным, как здесь, говорит Александр Железнов. Фото: Наталья Бородина/ «Русская планета»
Сюда, на левый берег Романов-Борисоглебска, Александр вместе с беременной женой и первой дочерью Таисией переехал в 1994 году. Просто побывал в гостях у друзей, всем сердцем полюбил эти места (кстати, давным-давно здесь жили финно-угорские племена) и переехал, поселился на долгие годы. Впрочем, для русского финна жить сегодняшним днем и положиться на волю Божию вовсе не значит жить беззаботно.
– Как справляемся? Да так, не очень-то хорошо, — рассказывает Александр. — То заболеем, то канализация сломается, то печка, то стиральная машина, то еще какая-нибудь напасть приключится. Вот и мы: то лечимся, то чиним. Но каждое воскресенье идем в наш храм Казанской иконы Божией Матери, девочки на клиросе поют, я молюсь, как могу, благодарю Бога за все. Настоятель храма, отец Борис, давний друг нашей семьи. Здесь, в Романов-Борисоглебске, все так близко и естественно — храм в десяти шагах, батюшка… Поэтому отрицать веру как-то странно. Но я сам к православию еще раньше пришел, чем мы сюда приехали. Наверное, потому, что Бога всю жизнь искал, хотя родители не были православными и меня в вере не воспитывали.
Кожаные изделия в мастерской можно рассматривать часами — в каждой вещице есть своя прелесть.
– Каждый кусок кожи уже задает свою тему, поэтому то, чем я занимаюсь, можно назвать монотипией, — объясняет мастер. — Как мы смотрим на облака и видим, что они имеют форму самых различных предметов, животных, так и я смотрю на кусок кожи, вижу его индивидуальные особенности и соображаю, на что, на кого он похож. Например, обложка с рисунком дуэли Пушкина и Дантеса создавалась на основе куска кожи с трещиной посередине, которая мне сразу напомнила Черную речку. Но в целом получился не реалистичный рисунок, а очень стилизованный, поэтому и Александр Сергеевич, и господин Дантес у меня стреляются не из пистолетов, а из луков — стрелы друг в друга запускают.
Наиболее интересные заказы, которые выполнял Ингер, не принесли ему серьезного дохода — это действительно «искусство ради искусства». Например, целый кожаный город из фирменных «домиков Ингерского королевства» для Рыбинского театра кукол, который сейчас украшает фойе театра, верх театральной кассы. Или оригинальные чехлы для музыкальных инструментов — варгана, жалейки, флейты. Или седло для коллекционного мотоцикла марки «Харлей Дэвидсон».
А если говорить о вдохновении, то для урожденного финна Александра не нужно ничего лишнего — только солнце за окном и мир в семье.
– И дети — огромный источник радости и вдохновения, — считает мастер. — Сейчас у меня и внук уже есть, но я все равно воспринимаю его не как внука, а как ребенка моей дочери, и это все-таки другое. А когда свой собственный рождается, потом растет, меняется — это такая радость!
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости